Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он горемычный, об полы руками, схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело.
Пусть же знают они все, что такое значит в Русской Земле товарищество! Уж если на то пошло, чтобы умирать; так никому ж из них не доведётся так умирать! Никому, никому! Не хватит у них на то мышиной натуры их!